Санкция Айгер - Страница 48

В течение самого события Джордж не мигая смотрела на него своими дальневосточными глазами, лишенными всякого выражения, существующими совершенно обособленно от ее агрессивного, требовательного тела.

Несколько позже, когда он заснул, она бесшумно вышла.

АРИЗОНА, 28 ИЮНЯ

Он почувствовал, что будет сегодня великолепен.

Только проснувшись, он уже был готов к восхождению на Биг-Бен. Это предвкушение победы он испытал всего дважды за все годы занятий альпинизмом, безошибочно, всем нутром. Впервые оно возникло у него перед тем, как он установил рекорд скорости восхождения на Большой Тетон, а второй раз – когда он проложил новый маршрут на Дрю, который потом попал в учебники по альпинизму. В руках была такая сила, что, казалось, если понадобится, он пробьет скалу насквозь. Ноги же несли его не просто с легкостью и силой, а так, будто на него воздействовало не земное, а лунное тяготение. Он был так великолепно настроен на сегодняшнее восхождение, что даже ладони, когда он потер их одну о другую, показались ему перчатками из шершавой замши, способными намертво прилипнуть к самой гладкой, скользкой скале.

После душа он не стал ни бриться, ни причесываться. Встретить скалу он хотел щетинистым и взъерошенным.

Когда Бен постучал в дверь, Джонатан уже зашнуровывал ботинки, восхищаясь ими; хоть и разношены в предыдущих восхождениях, зато новенькие трикони в отличном состоянии.

– Ты, как я погляжу, уже совсем готов. – Бен только что поднялся с постели и был еще в пижаме и халате, с седой щетиной и уже при первой банке пива.

– Я чувствую себя просто замечательно, Бен. Твой светлый лик меня так вдохновляет.

– Не удивлюсь, если столбик с тебя немного прыти пособьет, пока мы его будем одолевать. В нем почти четыреста футов, и в основном шестая категория.

– Предупреди поваров, что к обеду вернемся.

– Вряд ли. Особенно если учесть, что тебе придется волочь на себе старого человека, уставшего от жизни. Пойдем ко мне, я оденусь.

Он пошел по коридору вслед за Беном в его комнату, где отказался от пива и присел в кресло, любуясь рассветом, пока Бен не спеша разыскивал и напяливал разные фрагменты своего горного обмундирования. Находить их было нелегко, и Бен ворчал и ругался, вытряхивая одежду из ящиков на пол и опорожняя коробки с разными причиндалами прямо на свою незаправленную постель.

– Говоришь, я тебя буду волочь на себе? Я-то думал, что ты пойдешь первым, Бен. Все-таки ты знаешь маршрут. Ты там уже был.

– Ага, только не в моих правилах грести все хорошее под себя... Лопни мои глаза, где второй носок? Терпеть не могу ходить в разных носках. Из равновесия меня выводит. Эй, а может, если все толком рассчитать, для полного равновесия на хромую ногу мне носок полегче надевать? Конечно, есть риск – можно перестараться, и получится хромота в обратную сторону. Окажусь этой ногой на дюйм-два выше земли, а как тогда ходить?.. Эй, подними-ка задницу да поройся в этом барахле – может, найдешь мой горный свитер. Знаешь, такой зеленый, старый.

– Он же на тебе.

– Ах да! И точно на мне. А где ж под ним рубашка?

– Я тут ни при чем.

– Помощничек из тебя тот еще!

– Просто боюсь – закопаюсь тут, и меня больше не найдут никогда.

– Джордж тебя откопает, когда будет весь этот бардак прибирать.

– Джордж убирает у тебя в комнате?

– Я ей жалованье плачу. И не только за то, что ты в нее свои палки вколачиваешь.

– Ты, Бен, очень изящно выражаешься.

– Не врешь? Ладно, сдаюсь... Лопни мои глаза, не могу найти ботинки. Одолжи мне свои.

– А самому идти босиком?

– Ты же у нас тут таким атлетом стал, что и разницы-то не почувствуешь.

Джонатан откинулся в кресле и застыл, глядя на восход.

– Я действительно прекрасно себя чувствую, Бен. Давно уже не чувствовал себя так.

Свойственная Бену грубоватость на мгновение исчезла.

– Это хорошо. Я рад. Я помню, как это бывало со мной.

– Здорово тоскуешь по горам, Бен? Недостает их тебе?

Бен присел на краешек кровати.

– А ты не тосковал бы, если бы кто-то удрал с твоим членом? Конечно, недостает. Я же с восемнадцати лет в горы ходил. Поначалу так я вообще не знал, куда себя деть. Но потом... – Он хлопнул себя по коленкам и встал. – Потом я разжился вот этим. И теперь живу – забот не знаю. И все-таки... – Бен подошел к шкафу. – Вот же они, мои ботинки! Черт меня побери!

– Где же они были?

– Да на полке для обуви. Джордж, наверное, их туда положила, черт бы ее побрал!

* * *

Сидя за завтраком в сияющей и пустой кухне ресторана, Джонатан спросил, не предпринял ли после вчерашней стычки чего-нибудь достойного внимания Майлз Меллаф.

– Он тебя беспокоит, Джон?

– В данный момент меня беспокоит только восхождение. Но после возвращения мне придется с ним разобраться.

– Если прежде он с тобой не разберется.

– А ну-ка, выкладывай.

– В общем, один из обслуги услышал, как этот Меллаф и его дружок у себя в номерах шумно спорили.

– И много времени твоя обслуга проводит у замочных скважин?

– Обычно нет. Но мне так показалось, что ты был бы не против, чтобы я за этими типчиками присмотрел. Во всяком случае, тот, который попижонистей, злился на второго как черт, что тот дал себя так отметелить. А тот, здоровый, сказал, что в следующий раз все будет по-другому. А потом они из города заказали машину напрокат. Она теперь у главного входа стоит.

– Может, они хотят природой полюбоваться?

– А наши машины для гостей чем плохи? Нет, по-моему, они хотят куда-то быстренько смыться. Может, после того, как сделают что-нибудь нехорошее. Убьют, например, кого-нибудь.